История и современность 
"Обыкновенный фашизм" и тоталитаризм
"Обыкновенный фашизм" и тоталитаризм
Мальцев С.
В канун 70-летнего юбилея Великой Победы (08.05.2015) телеканал «Культура» показал фильм знаменитого режиссера М. Ромма «Обыкновенный фашизм». Показ был тем более уместен, что сам фильм достиг 50-летнего юбилея. В рамках программы «Смотрим… обсуждаем» состоялось после просмотра его обсуждение с участием ряда мэтров кино и кинолюбителей.
Мэтров несколько покоробило скептическое отношение пользователей Интернета и части кинолюбителей, особенно из молодежи, к «голосу за кадром», которым режиссер, используя личные, доверительные интонации, иронию, сарказм и патетику, комментирует показанные в документальном фильме события. Скептики даже усмотрели в этом склонность режиссера подменить реальные факты некоей «пропагандой». Между тем мэтры, как профессионалы кино, сочли эти самые «интонации», отличные от «советского дикторского звучания», едва ли не главным достоинством фильма.
С мнением профессионалов трудно не согласиться. Интонации являются важной составляющей мастерски сделанного фильма. Он, действительно, является фильмом-размышлением и как бы стирает границы между документальным и художественным кино, преодолевает прикладной характер документалистики. Зритель лишний раз убеждается в безграничных творческих возможностях таланта.
Но в данном случае художник вторгается в едва ли не самую чувствительную сферу политики, и это как раз тот случай, когда его творчество рассматривается не столько с эстетических, сколько с политических позиций. Здесь художественное мастерство не может заменить точное научное знание проблемы. С другой стороны, в данном случае художник не может отделаться от претензий зрителей замечаниями, типа «искусство вне политики».
Помнится, 50 лет назад один из зрителей предъявлял фильму главную претензию: в нем недостаточно выражена антикоммунистическая сущность фашизма и нацизма. Тогда этого ждали от советского кинематографиста в первую очередь. И, действительно, тема антикоммунизма выражена в фильме довольно обтекаемо.
Да, одна из глав, на которые разбит фильм, посвящена рабочему антифашистскому движению в Германии. Показаны под мелодию гимна Коминтерна сцены манифестаций Рот фронта, пламенных выступлений на митингах его лидера Эрнста Тельмана. Ромм справедливо считает причиной поражения рабочего движения в борьбе с нацистами раскол в его рядах, но забывает упомянуть, что ответственность за раскол несут, прежде всего, социал-демократы.
Эрнст Тельман
Именно они вместе с вождями всего «желтого» II Интернационала отказались от трактовки борьбы против милитаризма и войны как одной из форм классовой борьбы. Они встали на путь соглашательства с буржуазией и подавления революционной борьбы трудящихся, уничтожения вождей компартии Германии – Карла Либкнехта и Розы Люксембург. Это не в последнюю очередь способствовало триумфу нацизма в Германии и снискало социал-демократам скандальную известность агентуры буржуазии в рабочем движении Европы.
Допустим, «забывчивость» Ромма объясняется соображениями международной политкорректности и сложностями кинематографического процесса. Но его трактовка проблемы взаимосвязи социалистического и рабочего движений тоже отличается своеобразием. Согласно марксистско-ленинской теории, при обособленном развитии рабочий класс поднимается в организационном отношении лишь до профсоюзов, выдвигающих экономические требования.
Почему? Режиссер правильно показывает, что политическое развитие рабочего класса, требующее напряженной интеллектуальной работы, сдерживается в буржуазном государстве самими условиями его существования в производстве и вне производственной сферы. Немецкие труженики всегда работали, напоминает Ромм, не считая при этом, что им присуща духовная и политическая слепота.
Чтобы стать реальной политической силой, способной взять государственную власть в свои руки, рабочие должны воспринять научный социализм и руководствоваться им. Научный социализм вносят в рабочее движение представители интеллигенции производственной и духовной сферы, перешедшие на позиции рабочего класса и видящие в нем гаранта уничтожения классового общества вообще. В компартии воплощается единство рабочего и социалистического движения.
Возможно, советский режиссер это и имел в виду. Но перевести политическую теорию на кинематографический язык оказалось для него крайне трудной задачей. Ромм ограничивается абстрактным призывом к зрителям: думать.
Думают, однако, по-разному. Сегодняшние российские либералы почему-то выдают спекуляции нацистов на социалистической символике за признак их тождества с коммунистами, а не социал-демократами, не говоря уже о буржуазном режиме в целом. Так думали многие зрители пятидесятилетней давности, жившие в эпоху борьбы «двух сверхдержав» - СССР и США.
Зрители по ту сторону «железного занавеса» могли относиться скептически к главе фильма о «Другой Германии», к иронии по поводу наличия пошлости и мещанства в образе жизни на Западе, к осуждению НАТО. Однако они не могли не признать широты кругозора кинематографистов, их углубленного постижения сущности фашизма, не сводимой к одной лишь жестокости и насилию. Поэтому относились с пониманием к интонациям во всех фрагментах фильма.
Западному либеральному зрителю не могла не импонировать тема Холокоста, поднятая авторами фильма, подчеркивание роли интеллигенции и индивидуального протеста в противовес концепциям дисциплинированности и организованности масс. Он, несомненно, проводил параллели между ролью государства в нацистской Германии и Советском Союзе, особенно, в довоенный период. Эта роль укладывалась в распространенное на Западе понятие «тоталитаризм», призванное сеять сумбур в головах людей.
Как пишет Википедия, термин «тоталитаризм» впервые появился у итальянского политического деятеля либерального толка Джованни Амендолы (15.04.1882 – 06.04.1926), депутата парламента с 1919 года и министра в ряде итальянских правительств. В 1924 году он стал одним из лидеров антифашистского Авентинского блока. Наряду с сенатором, генералом Роберто Бенчивенгой выступал за начало вооружённой борьбы с фашизмом под руководством коммунистов. В июле 1925 года был жестоко избит фашистской бандой. Умер от последствий этого нападения в эмиграции во Франции, став одной из первых известных жертв режима Муссолини. Его сын, Джорджо Амендола, вскоре вступил в Итальянскую коммунистическую партию.
Джованни Амендола
Амендола использовал «тоталитаризм» в 1923 году для негативной характеристики фашистской диктатуры Муссолини с целью подчеркнуть качественное отличие итальянского фашизма от прежних типов диктатур: деспотизма, олигархии, тирании и т. д. Тем не менее, этот термин пришелся по вкусу итальянским фашистам и получил с их помощью широкое распространение. В частности, в 1926 его начал использовать теоретик итальянского фашизма Джованни Джентиле.
В статье Муссолини «Доктрина фашизма» (1931 г.) тоталитаризм понимается как общество, в котором главная государственная идеология обладает решающим влиянием на граждан. Как писал Муссолини, тоталитарный режим означает, что «Tutto nello Stato, niente al di fuori dello Stato, nulla contro lo Stato» - «Всё внутри государства, ничего вне государства, никого против государства». В положительном смысле использовали понятие «тоталитарного государства» и нацистские правоведы.
Министр образования Италии профессор Джованни Джентиле (слева) и Бенито Муссолини (в центре) изучают предпечатные материалы тома Итальянской энциклопедии
Очевидно, фашисты и нацисты противопоставляли термин «тоталитаризм» «диктатуре пролетариата» - ключевому понятию марксистско-ленинского учения о классовой борьбе и социалистической революции. По марксистским воззрениям, такая форма государственного устройства не является самоцелью. Она призвана, обеспечить выживаемость и развитие государства трудящихся в переходный период между капитализмом и социализмом. В этом принципиальное отличие диктатуры пролетариата от тоталитарного фашистского государства, которое служило средством спасения капитализма.
Обе формы государственного устройства появились в результате кризиса капитализма, породившего эпоху войн и революций. Для своего выживания они использовали иногда внешне сходные способы мобилизации материальных и человеческих ресурсов. На этом основании западные либералы отождествляли фашизм с коммунизмом. С ними солидаризировался Лев Троцкий, назвавший сталинский режим в книге «Преданная революция» (1936) «тоталитарным». В свою очередь советские идеологи обличали Троцкого как фашистского агента.
Со времени «хрущевской оттепели» термин «тоталитаризм» восприняли советские диссиденты, некоторые шестидесятники и деятели культуры. Они усматривали в «Обыкновенном фашизме» аллегоричную трактовку «тоталитаризма», некие намеки на сходство сталинизма и фашизма. В постсоветский период число сторонников такой трактовки «тоталитаризма» значительно увеличилось.
Лев Троцкий (в центре), Наталья Троцкая (Седова) и неизвестный. Фото 1936 г.
«Как выглядят сегодня препятствия к моральному преодолению тоталитаристского прошлого и разобщения между народами? – спрашивает С. Аверинцев в статье «Тоталитаризм: ложный ответ на реальные вопросы», опубликованной в журнале «Родина» №10, 2002 г. - С моей точки зрения, они размещаются в двух противолежащих направлениях. С одной стороны, это реликтовые, но живучие воинствующие антилиберальные тенденции националистического и изоляционистского характера. С другой стороны, это склонность современного либерализма, взявшего на себя задачу перевоспитания народов, действовать наподобие любой другой идеологии, низводя себя до лозунга, до примитивного жеста: это уже не столько защита свободы и личного выбора, сколько отмена смысла такого выбора.
И я ощущаю тревогу всякий раз, - продолжает он, - когда встречаю у молодого поколения, выросшего в условиях, далеких от тоталитаризма, ту самую готовность чересчур доверчиво, без малейшего чувства личной ответственности, подхватывать и хором выкрикивать подсказываемые масс-медиа «истины», ту готовность, которой в свое время так широко пользовались тоталитарные системы, создавая и «Гитлерюгенд», и комсомол».
Одиннадцатилетние члены гитлерюгенда тренируются в стрельбе из винтовки. Фото 1937 г.
Повод для тревоги, в самом деле, немаловажный. Но надо учитывать и то, что творится в головах молодых людей, когда они слышат с одной стороны песню И. Кобзона со словами «Не расстанусь с комсомолом, буду вечно молодым», а, с другой стороны, им внушают сравнимость Комсомола с «Гитлерюгендом». Промывание мозгов в духе расширительного понятия «тоталитаризм» и настраивает их сегодня на скептическое отношение к человеческим интонациям и переживаниям режиссера фильма «Обыкновенный фашизм». Гораздо опаснее то, что украинская молодежь, зараженная шовинизмом и русофобством, тоже подвержена таким настроениям.
Май 1974 года. Москвичи провожают отряд комсомольцев на строительство Байкало-Амурской железнодорожной магистрали. Фото РИА-Новости
Этим понятием российские либералы засоряют мозги. Да и либералы ли они? Их правильнее называть западниками, некритически усваивающими западную действительность. Бисмарк называл либералов предтечей социалистов и преследовал тех и других. Наши либералы поборники всего самого косного и реакционного в западном капитализме.
Автор: С. Мальцев